Путеводная звезда - Страница 33

Четверть часа спустя маленькие следопыты обнаружили второй ключ к сокровищам. Кармело нагнал Мэри, и они зашагали рядом.

— Кажется, нашим детям нравится эта игра, — сказал он.

— Даже очень, — согласилась с ним она. — Ты хорошо это придумал.

— А теперь, пожалуй, можно закончить нашу беседу. Мы заговорили о потребностях, и ты высказала мнение, что мои потребности больше, чем твои. Я так не считаю.

— А разве твоя потребность склонить меня к половому сожительству с тобой не больше моей скромной потребности не соглашаться на такое сожительство? — спросила она.

— Речь идет не о половом сожительстве…

— Тогда чего же ты от меня добиваешься? — резко оборвала она мужчину. — Ведь мы оба хорошо знаем, что ты до сих пор любишь свою жену. Никакая другая женщина никогда не сможет заменить ее. Что ты почувствовал бы, если бы я вдруг позволила тебе овладеть мной? Заставил бы себя вообразить, будто я Лусинда?

О Боже, ей не следовало говорить это! Она проявила к нему такую жестокость!.. Когда Мэри увидела боль в его глазах и заметила, как на его лицо легла тень едва сдерживаемого негодования, она прикрыла ладонью рот и тихо произнесла:

— Прости меня. Я так сожалею, что сказала это.

9

Кармело отошел от Мэри в сторону, скрывшись за деревьями. Ее безответственные слова о Лусинде глубоко задели, оскорбили его. Но ведь что-то побудило ее произнести их. Очевидно, он делал что-то не так, в чем-то ошибался, и это послужило толчком для этого, может быть, невольного, спонтанного выпада против него. Да, никакая другая женщина никогда не сможет заменить ему покойную жену. Это было действительно так; Лусинда всегда будет занимать особое место в его сердце. Но Мэри во всех отношениях отличалась от нее, и разве она не знала об этом? Он хотел ее такой, какой она была сама по себе, а не как замену Лусинде.

Погруженный в размышления, Кармело незаметно приблизился к мальчикам. По всему было видно, что Робертино и Алекс великолепно проводили в горном лесу время: они бегали, весело хохотали, спорили о спрятанном сокровище… И наконец обнаружили в густой кроне старой оливы второй ключ.

Он надеялся, что сегодня они все вчетвером получат удовольствие от прогулки; оскорбительная фраза Мэри явилась для него полной неожиданностью. Да, она тут же извинилась, но как ей вообще могло прийти в голову, что он был способен поставить ее на место Лусинды? Если бы между ними произошло наконец то, о чем он уже давно мечтал, он наверняка не стал бы думать в этот момент о покойной жене. Между этими двумя женщинами была такая же разница, как между дождем и снегом.

— Ребятки, угомонитесь, — сказал он, когда Алекс и Робертино, громко крича, примчались к нему с горы.

— Нам здесь так нравится! — воскликнул его сын. — А где же Мэри?

Кармело оглянулся вокруг и, к своему удивлению, нигде не увидел ее. Ведь не могла же она одна вернуться в коттедж? Он не хотел отправляться на ее поиски, оставив разыгравшихся детей без присмотра. Хотя с переездом в горное убежище его и не покидала довольно твердая уверенность в том, что здесь они находятся в безопасности и бандитам, гонявшимся за Робертино, не удастся напасть на их след, все равно рисковать не стоило.

— Думаю, она решила в одиночку отыскать наше тайное сокровище, — пошутил он.

Алекс рассмеялся и сказал:

— Ну уж нет! Мама не такая догадливая, как мы с Робертино, ведь правда?

И мальчишки с хохотом скрылись за деревьями.

Мэри не понимала, как она могла сказать такую глупость. Ведь Кармело и без ее язвительной фразы тяжело переживал утрату жены. А тут ее вдруг что-то дернуло за язык… Нет, все-таки она была жуткой эгоисткой, потому что всегда думала прежде всего о себе, а не о других.

Она сидела на валуне и, подперев голову руками, напряженно думала о том, как можно исправить сложившуюся ситуацию. У нее оставалось лишь одно реальное средство — еще раз извиниться перед ним; но, с другой стороны, она понимала, что и десятки самых искренних извинений не изменят положения. Она была в полном замешательстве и не знала, как ей поступить, что предпринять.

— Мамочка, что с тобой?

Алекс подбежал к ней, вынырнув из-за деревьев, за ним по пятам следовал Робертино.

— У меня разболелась голова, сынок, — вынуждена была солгать она, поймав на лету первую попавшуюся отговорку.

— Тогда, значит, нам всем надо возвращаться домой?

— Нет, детка, вовсе не надо. — Она покачала головой. — Мне просто надо было побыть несколько минут одной. А как вы развлекаетесь в лесу? Как идут поиски сокровища?

— Мы уже обнаружили два ключа, которые помогут нам отыскать тайник, — с серьезным видом сказал Алекс, и его узенькие плечи расправились, а маленькая грудь приподнялась от переполнявшей ее гордости. — Тебе не станет хуже, если мы продолжим наши поиски?

— Не волнуйся, с ней ничего не случится, — раздался из-за спины ее сына голос Кармело. — Я присмотрю за твоей мамой.

В его темно-карих глазах все еще стояла боль, но, слава Богу, она не разглядела в них укора. Как только оба мальчика скрылись в лесу, Мэри с неподдельной горечью заглянула опять ему в глаза и спросила:

— Что я должна сказать или сделать, чтобы хоть как-то искупить свою вину перед тобой?

— Думаю, лучше всего забыть об этом. Пойдем к ребятам.

Когда они вышли на большую поляну, где Алекс и Робертино с видом важных следопытов или кладоискателей обшаривали каждый кустик, каждый клочок земли, между ними возобновилась беседа, и натянутость в их отношениях, казалось, исчезла. Но так только казалось. На самом деле даже в словах и фразах, которыми они обменивались, уже не было прежней теплоты и искренности. Он уже не заводил речи о том, что им лучше спать на одной кровати, и в его глазах не вспыхивали огоньки нескрываемой страсти и желания интимной близости. Все тонкие намеки, оттенки, весь чарующий фон диалогов, которые они вели раньше, — все это теперь исчезло, смылось, как смываются драгоценные камешки волной. И все это произошло только из-за того, что она произнесла несколько глупых слов.